— Ваша музыка самодостаточна, но на «Diapason» вы по-прежнему используете синтезаторы. Что привносят электронные звуки и эффекты в ваши произведения?
— На самом деле я использую специальное программное обеспечение, современное и «изощренное». Оно способно выявить звуки, не воспринимаемые человеческим ухом, звуки, которые Пифагор определял как «сущность Вселенной». Я иногда их называю биологическими. Не из-за моды на все «био», а потому что эти программы работают с сущностью, с природой звука. Это как раз тот случай, когда технология и природа не противопоставляются друг другу, а взаимодействуют. Эти звуки созданы не синтезаторами, а путем увеличения амплитуды акустических характеристик рояля и духовых инструментов. Обычно мы воспринимаем звук как нечто материальное, конкретное, а на самом деле сущность звука прозрачна. Звук проходит через стены, через горы, и благодаря программному обеспечению мы можем отследить путь, который он проделывает в пространстве. Такое программное обеспечение помогает усилить связь между исполнителем и слушателем.